Баюн Явраев. Потоки сознания (18+)

 

 

От автора:

Как-то раз мне попалась книженция стихов уфимского поэта Расуля Ягудина - истинного визионера. Я внимательно прочел весь томик и был слегка обдолбан зарядом безудержного либидо и безбашенной пошлятинки, затянутой в высокохудожественные рифмы. Это не давало мне покоя - ни днем, ни ночью (особенно по ночам). И вот, однажды, валяясь дома с высокой температурой (чем не измененное состояние сознания!.. - прим. Смотрителя), я решил, что смогу спародировать творчество этого автора. Строфы и рифмы полились как бы сами собой - словно из ниоткуда, но куда. Так родился цикл "Потоки сознания". Впоследствии некоторые знатоки поэтического слова говорили моим приятелям (тому же Эдуарду Байкову, спасибо ему за публикацию моих стихов - сначала в бумажном альманахе "Фантасофия", а теперь вот в онлайн-издательстве "Книжный ларёк") в приватных беседах, что пародии оказались талантливее оригиналов.

Вот такая афродизиачная петрушка!

 

ПОТОКИ СОЗНАНИЯ

поэтический цикл

 

 

№ I

 

 

Где за тысячу лет скот пасли печенеги,

Поднимая земную клубистую пыль,

Сонным червем, вконец утомившимся в неге,

Я усну средь степи, приминая ковыль.

 

И приснится мне сон, где ты хитрою кошкой

Будешь вить из меня жил канатных ярмо.

И тряпичным Пьеро, бессловесною мошкой

Бью челом я тебе, попадая в дерьмо.

 

Твои ноздри дымят, словно жерло вулкана,

Как воронки на гнойной, кровавой войне.

Ты за член-богатырь хватанешь великана,

Нос зарыв в золотом шелковистом руне.

 

Поведешь ты меня на невольничий рынок,

Где продашь за пятак с алчным блеском в глазах.

Ах, не выдержать мне этих чувственных пыток,

Когда жадные пальцы полезут мне в пах.

 

Непотребно сплелись в комарином объятьи

Худосочный урод и мозгляк-имбецил.

Рядом шлюхи творят гнусный блуд на кровати.

Гонит сперму рукой узколобый дебил.

 

Я бегу из притона, бардачного мрака,

Полной грудью дыша смрад небесных глубин.

И с укором глядят на меня, вурдалака,

Пьяно-кислые гроздья незрелых рябин.

 

Где-то там, в вышине смотрит волком на Землю

Хмурый Бог, в гневе рот тетивой искривив.

Я бесовским напевам отныне не внемлю,

Обнажив свою душу и суть залупив.

 

Злобный тролль станет выть в непристойном порыве,

Причиндалами гадко, отвратно грозясь.

Я застыну на миг пред прыжком на обрыве,

И низвергнусь в болотную, жидкую грязь.

 

И оттуда восстану белесой личинкой,

Стану пить дикий мед твоих яблочных губ.

Не смущаясь, спою песнь любви под сурдинку.

Буду нежен с тобой, ну а после и груб.

 

В раскорячку присев, светит солнце не с неба,

Из глубин вешних вод, прорываясь сквозь хмарь.

Накорми же, Господь, своих птиц духом-хлебом,

Пусть навечно насытится каждая тварь.

 

Опрокинувшись в ад, я вскарабкался в гору

И с вершины окинул просторы судьбы.

Растворяюсь в любви в эту летнюю пору

И в костюме Адама иду я на вы.

 

 

№ II

 

 

Жалят осы меня без пустого кокетства.

И ордою вонзаются в плоть комары,

Хором пьют мою кровь, не стесняясь соседства

Причиндалов моих, взмокших враз от жары.

 

Я бессильно кричу, я от боли страдаю.

Избавления жду от злодейки-судьбы.

Но все дальше во мглу, матерясь, уплываю.

Вопли лягут на дно моей горькой мольбы.

 

Ах ты дрянь, передрянь, скольких ты охмурила?

И кого же теперь ты терзаешь в ночи?!

А кругом голытьба, да свинячие рыла

Диким ором визжат, только Бог все молчит.

 

Кто-то пашет тебя от зари до заката,

В перепаханном поле торит борозду.

Лишь оставшись одна, с ликом лунным и святым

Устремляешь свой взор на родную звезду.

 

Я не жду от тебя ни любви, ни прощенья,

Мне не нужен хмельной и бесстыжий твой взгляд.

Я в просторах иных обретаю забвенье,

Мне в висках грохот крови, как гулкий набат.

 

Улечу, уплыву от тебя, от вампирши.

Путеводной звездой вспыхнет ангел вдали.

Заклинаньем волхвов прозвучат мои вирши,

И священную песнь пропоют соловьи.

 

 

№ III

 

 

Шмелем гулко прожужжат

Все твои слова,

Да стрелою просвистят

И сгорят дотла.

 

Ты больна и болен я.

Тошно нам вдвоем.

Только, чья же в том вина,

Что вот так живем?

 

Смысла нет в твоих мечтах,

Да и я – пустой.

Наш удел – духовный крах,

Бытовой отстой.

 

Пляшут черти в голове.

Мысли невпопад.

Как такой дурной судьбе

Я могу быть рад?

 

Цепью скованы с тобой.

Путы на ногах.

Быть рабом и быть рабой –

Наше дело швах.

 

Сонной мухой упадет

На меня твой взгляд.

Превратив мечту в помет

И в вонючий смрад.

 

Мутно-горькая тоска

Сукой заскулит.

Промахнувшись, у виска

Пуля просвистит.

 

Что ж я делаю, урод?!

В рот меня чих-пых.

Жизнь, идя за годом год,

Дюже бьет под дых.

 

Прет свирепым кабаном

Серость будних дней.

И покуда грянет гром,

Будем жрать червей.

 

Выйду смело на простор

Я степной волны.

Где раскинулся шатер

Под серпом луны.

 

Там царица ждет меня,

Ждет постель и кров.

Эх, пришпорю я коня,

Поскачу на зов.

 

 

№ IV

 

 

Я козлом пред тобою предстану.

Смирно встань, ты замри, не балуй.

Поклонись же великому Пану

И мохнатую длань поцелуй.

 

Похотливым сатиром схвачу я

Обнаженную нежную плоть.

Под собою копыт не почую,

Не смогу я себя побороть.

 

Средь вакханок ты самая стерва,

Нимфам фору в любви ты даешь.

Далеко у тебя я не первый.

Похотливая бьет меня дрожь.

 

Эти нежные перси литые

Буду мять я, целуя соски.

И склонюсь над холмами крутыми,

Где бутон распустил лепестки.

 

А потом, утолив дуру-похоть,

Нарезвившись в пахучем саду,

Утомившись, припрячу я коготь

И своею дорогой пойду.

 

 

№ V

 

 

Где же вы, подружки,

Где друзья мои?

Лишь пустые кружки.

Грязь как у свиньи.

 

Жизнь моя истлела,

Растеклась во мгле.

Я ищу несмело

Истину в вине.

 

Здесь, на дне стакана

Суть сверкает, тварь.

С дуру, с полупьяна

Я кричу в январь.

 

Там, где запад ночи

И восток зари,

Сволочно хохочут

Злые соловьи.

 

Мерзкие кукушки

Бьют меня крылом.

Да пошли вы, шлюшки!

К черту ваш дурдом!

 

 

 

№ VI

 

 

Мы идем на восток от заката,

Там сияет луны круглый лик.

Я ругаю тебя грязным матом,

Но беззлобно, я – дряхлый старик.

 

Ты поправишь дрожащей рукою

Прядь седых, клочковатых волос.

Я в беззубой улыбке раскрою

Рот, как старый, замызганный пес.

 

Шелудивую тварью прошаркав,

Я пройду тот отрезок пути,

Где в конце сквозь предсмертную арку

Предстоит нам обоим пройти.

 

Гой вы еси, коварные парки!

Все бы вам издеваться да бздеть.

От судьбы не дождался подарков,

Что ж теперь мне белугой реветь.

 

Смерть костлявой рукою поманит

И, ощерясь, косою взмахнет.

Нас с тобою никто не помянет,

Мать-Земля лишь печально вздохнет.

 

Так прижмись же покрепче старушка,

Обними старика напослед.

Прошепчу тебе жарко на ушко

Свой безумия старческий бред.

 

 

 

№ VII

 

 

Ветхая изба.

Тусклый свет в окошке.

Вечная нужда

В дверь скребется кошкой.

 

Сволочной закон

Царствует над миром.

К сукам на поклон

Я тащусь в Пальмиру.

 

Ироды в Москве

Жрут младенцев скопом.

В злобе и тоске

Я скачу галопом.

 

Прочь, злой Вавилон!

Что б ты сдох навеки!

Благодатный сон

Смежит мои веки.

 

Грезы подплывут,

Обнажив стремленье.

Я такой же плут,

Породнился с Тенью.

 

Выгоду ищу,

Продаю сомненья.

Мыслями дрищу

В сладостном томленьи.

 

Вот придет Телец,

Испражнится златом.

Пошленький делец

Назовется братом.

 

Продадут меня

С молотка, в рассрочку.

Радостно сопя,

Закатают в бочку.

 

Кинут в океан

Блевоты безбрежной

На прокорм волнам,

Чавкающим нежно.

 

В неге растворюсь,

Утону в восторге.

В море бултыхнусь,

А очнусь я в морге.

 

 

 

№ VIII

 

 

Я в дремучих лесах

Гамаюна искал.

Изгоняя свой страх,

Скалы приступом брал.

 

По ущельям бродил,

Рыскал в чаще густой.

В путь с добром уходил,

А вернулся пустой.

 

Не нашел, что хотел,

Мне теперь все равно.

Отыскать не сумел

Я жар-птицы перо.

 

Где ж волшебный тот дар,

Мне завещанный в снах?

Я теперь уже стар,

Мне обещан лишь прах.

 

Строить дом на песке –

Вот мой жалкий удел.

Захиревший в тоске,

Снова я не удел.

 

Замок мой в небесах

Синей птицей манит.

Кот Баюн в сапогах

Мне на помощь спешит.

 

Встрепенувши меня,

Луч надежды блеснул.

Успокоился я

И счастливый уснул.

 

 

 

№ IX

 

 

Мы плывем мимо дремлющих скал

На потеху проказливым пери.

Крупной дрожью трепещет штурвал.

А в каютах – плаксивые звери.

 

Пьяным курсом пройдем по судьбе,

Не моргнув и не дунув в усище.

Лишь кораблик на бурной воде,

А на мостике хамский козлище.

 

Ветер стонет и рвет паруса,

Он, скотина, удержу не знает.

Стрелки пляшут на адских часах,

Миг расплаты моей приближают.

 

Мне отмщенья усладу сулят

Говорливые мелкие птахи.

В голове бьет церковный набат,

И топорик сверкает на плахе.

 

Всё абсурд, суетни маята.

Я добавлю ветрила бесстрашно.

Там, где твердь удержат три кита,

Мы построим последнюю башню.

 

Остолопом войду я в чертог,

Бросив под ноги шляпу маркиза.

На развилке вселенских дорог

Мне отпустят небесную визу.

 

 

№ X

 

 

Птицей растворяясь в поднебесьи,

Рыбой выплывая из глубин,

Сладкие пою в восторге песни,

Сердцем разгоняю стаи льдин.

 

© Баюн Явраев, текст, 2015

© Книжный ларёк, публикация, 2015