Денис Павлов. Не просто Мария

НЕ ПРОСТО МАРИЯ

«Мое сердце рвалось туда — в кипящий котел войны,

чтобы принять крещение в огне и закалиться в лаве.

Мною овладел дух самопожертвования.

Моя страна звала меня».

Мария Бочкарева, «Яшка»

95 лет минуло с начала Первой Мировой войны. На Западе она известна как Великая война, в России до большевистского переворота – Вторая отечественная. Под слова Николая II «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!» в августе 1914-го первые русские полки двинулись на защиту Отечества в сторону зарвавшегося германского гегемона.

Мне не известно ни одного сколь-нибудь значительного памятника на территории РФ, который увековечил бы память сотен тысяч сынов России, нашедших свой последний покой на полях этой европейской бойни. И кто сейчас назовёт хоть одного героя той войны? Память – выхолощена красными борзописцами. А ведь они были! Да ещё какие! Отдадим же дань памяти хотя бы одному из них. Отдадим дань – женщине.

В июле 1889 года, ровно 120 лет назад, в деревне Никольское Новгородской губернии в крестьянской семье Леонтия и Ольги Фролковых родилась девочка, которую назвали Машей. Через шесть лет семья переехала в Сибирь. В тяжёлых заботах и в большой бедности росла Мария, дважды успела выйти замуж, но супружеская жизнь – не сложилась.

С началом Мировой войны, Мария, уже Бочкарёва, находясь в Томске, обращается в штаб 25 резервного пехотного батальона с необычной для женщины того времени просьбой – зачислить её в строй рядовым солдатом. Конечно, ей отказали. Но будущая русская Жанна д’Арк не растерялась и отправила проникновенно-патриотическое письмо Государю Императору. Царь с написанным под диктовку посланием обычной крестьянки ознакомился, немало, надо думать, удивился, но своё добро – дал. Словно чувствовал, что в итоге именно солдаты-женщины, в назидании миллионам мужиков, станут если не последним оплотом Престола, то пронесут в своих сердцах Идею войны до победного конца – до самого октября 1917-го.

В феврале 1915-го наша героиня попадает в разведку Полоцкого пехотного полка, в котором доблестно несёт всю тяжесть ратной службы. Прекрасно зарекомендовала себя и на поле брани, где дралась с врагом наравне с мужчинами и с которого вынесла под огнём более полусотни раненых, а посему ей было за что получить вскорости чин унтер-офицера. Тогда же и пристало к женщине второе имя – Яшка.

После злосчастного февраля 1917-го, из-за воцарения анархии на фронте, вызванной полным помутнением в солдатских головах, пропитавшихся разлагающей левацкой пропагандой, девичьей робости горлопана Керенского и либерализацией высшего офицерства, страстная патриотка, понимающая, что войну необходимо закончить только победой, Мария не может оставаться в такой обстановке и уезжает в отпуск: «...я не рождена для братания с врагом. Я не могу терпеть эти непрерывные митинги. Я не выношу эту бесконечную цепочку ораторов и их пустые фразы... Наша страна погибает, и свобода вместе с нею!»

В мае она выступает инициатором создания Ударных женских добровольческих частей. На простой до святости клич героини, награжденной четырьмя Георгиевскими крестами и тремя медалями: «Я обращаюсь к женщинам, чьи сердца кристально честны, чьи души чисты, чьи помыслы благородны. С такими женщинами мы покажем пример самопожертвования, чтобы мужчины осознали свой долг и исполнили его в этот тяжкий час испытаний!», со всех концов Империи откликаются тысячи женщин самых разных возрастов, национальности, социального положения и религиозной принадлежности.

Вскоре создаются три женских батальона: Петроградский, Московский и Киевский (с декабря 1917-го – Кубанский), на повестке дня – организация женской артиллерийской батареи, авиаотряда и морской женской команды.

Из отборной части Петроградского батальона Бочкарева формирует фанатичный «Женский Батальон Смерти». В нём – триста боевых подруг. На воительницах – белые с черно-красными полосами погоны, на рукаве униформы – «летящая» вниз красно-черная стрела, на фуражках – «адамова голова» – череп и кости.

21 июня 1917 года русские валькирии стояли на площади перед Исаакиевским собором при огромном стечении народа: торжественный молебен, выстроенные части Петроградского гарнизона, серебряные иконы – подарок от солдат Первой и Третьей армии… Унтер-офицер Бочкарева впервые в истории русской армии принимает из рук архиепископа боевое знамя. Её имя и фамилия – вышиты золотом: «Первая женская военная команда смерти Марии Бочкаревой». В случае её гибели стяг вернётся в храм как святыня. Генерал Корнилов вручает ей револьвер и саблю с золотой гравировкой, Керенский тут же прикрепляет погоны прапорщика. Площадь ликует: «Да здравствует Бочкарева!». Наконец, архиепископ Петроградский Вениамин и Уфимский епископ Андрей образом Тихвинской Божьей Матери благословляет «смертниц», и батальон выступает на фронт.

Его присоединили к 525-му пехотному полку.

Кошмар левой пропаганды предстал пред женщинами-патриотками во всей своей отвратительной пошлости: «Никогда прежде не встречала такой оборванной, разнузданной и деморализованной шантрапы, называемой солдатами», – вспоминала потом Мария.

8 июля 1917 года. В 3 часа пополудни назначено общее наступление. У женского батальона этот бой будет первым. Но все планы сорвались – солдаты «привычно» замитинговали: «Наступать или не наступать?»

Под вечер, не выдержав базарщины, к Марии обратились более семидесяти офицеров во главе с командиром полка Ивановым и почти триста воинов – с просьбой встать под знамёна «Батальона смерти». И скоро отчаянные герои – триста русских женщин и ненамного больше их соратников-мужчин, сохранивших честь и верность долгу, – пошли на прорыв немецкого фронта!..

Со всё возрастающей канонадой завязавшегося боя, скотское в доселе сидевших в окопах солдатах, наконец, отступило: часть из них – присоединилась к наступавшим «бочкарёвцам». Под раскатистое «Ура!» и под градом пуль заняли первую и вторую траншеи… В них – «залежи» спиртного. Как «пройдёшь» мимо? «Сил» занять ещё одну позицию противника – уже не хватило.

После боя из «Батальона смерти» выбыла сразу сотня: тридцать – убитыми, семьдесят – раненными. Из донесений командования: «отряд Бочкаревой вел себя в бою геройски», подавая пример «храбрости, мужества и спокойствия».

А впереди – новые бои поручика Бочкаревой и её женщин-«камикадзе». После одного из них Мария была контужена и отправлена в петроградский госпиталь.

После большевистского переворота, она распускает батальон и через Петроград едет домой. Но в столице её арестовывают, отбирают именное оружие, а «взамен» предлагают вступить в Красную армию. Понятно, что настоящей православной патриотке были совершенно чужды лозунги трудо-интернационалистского космополитического большевизма: бывшая крестьянка пророчески заявляет Троцкому: «Вы приведёте Россию не к счастью, а к гибели!». По пути домой, она не боясь высказывает своё отношение к «красной» власти, и большевизированная солдатня выбрасывает женщину из вагона прямо на ходу поезда. Кто знает, возможно, это были те, кто так и остался зевать в окопах 8 июля 1917-го, когда Бочкарёва вела свой объединённый батальон в атаку на германские позиции. Повреждённая нога ещё долго будет напоминать о себе...

С началом Гражданской войны Мария, по поручению генерала Л. Г. Корнилова, едет в США и Англию просить военной и финансовой помощи на поддержку Белого Движения. Женщина в военной форме, с крестами и медалями на груди, производит неизгладимое впечатление на публику и власть имущих. Её принимает сам Вильсон и, потрясенный рассказом, обещает всяческую поддержку. Встречи с Черчиллем и Георгом V также внушают оптимизм. Чуть позже выходят в свет надиктованные воспоминания Марии, оформленные в книгу «Яшка», что стала на Западе того времени – бестселлером.

Наконец, 27 августа 1919 года она возвращается в Россию. 10 ноября прибывает в Томск и вскоре встречается с Верховным Правителем России А. В. Колчаком. По его поручению – спешно формирует санитарный отряд из двухсот женщин. Однако армии адмирала стремительно отходят, и её новые женщины-добровольцы не находят предназначенного применения на фронтах Гражданской войны. Белая борьба была фактически закончена.

Начальник Особого отдела ВЧК И. П. Павлуновский повелел расстрелять Марию спустя четыре месяца после её ареста прямо в Томском Храме в рождественскую ночь 1920 года.

6 мая большевики привели свой приговор в исполнение.

Не прошло и десятка лет, и героическое имя Бочкаревой было погребено под завалами большевистского беспамятства, выветрилось из памяти соотечественников. Светлый патриотический образ Марии затем сменили образы Зой Космодемьянских. А сейчас – забываются и они, эти отчаянные комсомолки, чьи имена, как совсем недавно казалось, никто и никогда в нашем Отечестве не забудет. Но видно верно говорится, что каким судом судите – таким и вас судить будут, и каким аршином меряйте – таким же и вам отмерится. Свежий опрос «Левада-Центра» выяснил, что 78% наших сограждан уже не могут назвать дату начала Второй Мировой войны, каждый десятый уже не знает, с кем воевал СССР, а половина россиян и вовсе не имеет представления о каком-то там пакте Молотова-Риббентропа. Куда уж здесь Космодемьянским?!

Марию Бочкарёву реабилитировали в 1992 году. Светлая ей память.

© Денис Павлов, текст, 2015

© Книжный ларёк, публикация, 2015