Александр Давыдов. Пыль

Литературные поиски

Александр Давыдов

Пыль

Утро предстало в своем осеннем и молчаливом безмятежном спокойствии. Все раскаты далёких и не кому не нужных людских баталий лежали за пределами восприятия. Ничего не беспокоило спящих людей. Из включенного телевизора диктор монотонно сообщал о событиях, далёких и от того каких-то не настоящих происшествиях, где-то встретились главы мировых держав, где-то там, в дебрях дикого Кавказа в очередной раз прошли бои между ваххабитами и федеральными войсками, столько-то убитых (да кто их вообще считает) и сотня-другая раненых, футбольные команды сошлись в очередном дерби, чтобы выяснить, кто на этот раз сильнее… Но это был всего лишь фон, фон нового надвигающегося спокойного и размеренного дня.

– Любимый, просыпайся, – сказала голубоглазая блондинка и поцеловала Михаила в щеку.

– Конечно, сейчас, – пробурчал он.

Через какое-то время он все-таки собрался и встал. Еле волоча ногами, он побрел в ванную комнату. Боковым зрением увидел Ольгу: она что-то делала на кухне.

Он повернулся и улыбнулся ей.

– Давай побыстрее, на работу опоздаешь, – сказала Ольга, ставя на стол чайник.

Михаил привел себя в порядок и вошел на кухню.

– Доброе утро любимая, – сказал он и поцеловал её в щеку.

Они сели за стол и принялись за завтрак.

– Что сегодня будете делать? – подняла свои голубые глаза Ольга.

– Сегодня нужно закончить все, что еще в процессе, и передать Максу, – с каким-то наслаждением в голосе говорил он ,– а ты что?

– Я, ну сначала мне нужно зайти к маме, потом еще купить кое какие кремы для загара, – она говорила, как бы читая из головы по бумажке. – Купальник я еще хотела бы себе купить, на всякий случай, не буду же я там, если что, бегать и искать…

– А когда будешь вещи собирать?

– Я думаю вечером, вместе?

– Да, конечно, я постараюсь пораньше сегодня освободиться.

– Ладно, давай беги, а то опоздаешь в последний день.

Он подошел, еще раз поцеловал её в щеку и вышел в коридор. Ольга вынесла его портфель.

– Ты портфель-то свой не забудь, – протягивая черный кожаный портфель, сказала Ольга.

– Едва не забыл, спасибо, – улыбаясь, он взял его.

Он ушел, она села на диван и достала из кармана белую полоску бумаги, посмотрела на неё, на её лице появилась улыбка, а в уголках глаз появились капельки слез. Она еще раз взглянула на эту бумажку, на ней все еще было две синих полоски. Она подумала:

– Как же мы это долго ждали, как же все хорошо складывается, – и от этого она еще сильнее улыбнулась, а потом расплакалась.

Когда её голос перестал дрожать от волнения, немного придя в себя, она быстро оделась и выбежала на улицу, решив пойти к свой матери, чтоб сообщить ей эту прекрасную новость. Улица, эта до боли знакомая улица встретила теплым сентябрьским утром, солнце, показавшееся на востоке, бросало лучи на серые и невзрачные коробки домов. Осень была где-то рядом.

Михаил приехал на работу, настроение было приподнятым – конечно, ведь завтра всё, завтра отпуск, завтра море, и его душа пела. Словно на крыльях он быстро, ещё до обеда расправился со всеми незаконченными делами и вторую половину дня уже только собирал свои вещи и прощался со всеми своими сослуживцами. Завершив все свои дела, он уселся в большое кожаное кресло и повернулся к окну. Перед его глазами открылся вид Москвы. Столица была вся в суете, люди бежали в метро, пробки на дорогах большими змеями вились куда-то вдаль, лишь он один сидел наверху в своем удобном кресле и безмятежно наблюдал за этим огромным муравейником, ничто не могло испортить его сегодняшнего хорошего настроения.

Ольга приехала в Марьину рощу, где жила её мама, уже старенькая покрытая сединой женщина. Она была вечно одна, после того как в начале девяностых скоропостижно умер её муж, но к этому времени сумела оправиться от потери и жила своей тихой жизнью на пятом этаже пошарканного дома. В дверь позвонили, Алла Николаевна неспешно подошла к двери. Как только Ольга увидела свою мать, то не смогла сдержать слёз радости и, не удержавшись, прямо на пороге обняла мать и сквозь слезы прошептала:

– Мама, я беременна.

Этими неожиданными хоть и радостными словами она поначалу повергла мать в шок, и та несколько секунд стояла в немом ступоре, но потом тоже прижала свою дочь, и они обе еще несколько минут так и стояли неподвижно на пороге и рыдали, уткнувшись друг в друга.

Солнце заскочило за небоскреб, который своим огромным телом подпирал небосвод, и в это мгновение в кабинет Михаила постучали. Это был его лучший друг Данил, они начинали вместе в этой фирме, а теперь уже дослужились до хороших постов и руководили каждый своим департаментом.

– Ба, Данил, вспомнил все-таки, – улыбаясь и вставая из своего кресла, произнес Михаил.

– Кто забыл? Я? Я помню, все помню, но сам понимаешь дела, дела.

Они сели за стол.

– В отпуск значит, отпуск это хорошо, – улыбаясь, сказал Данил. – Ты когда в последний раз был в отпуске?

– Я уж и не помню, когда ходил-то. Пора и о семье подумать, и об отдыхе, – улыбаясь и как бы смакуя последнюю фразу, ответил Михаил.

– Ну, тогда жду сувениров, – потирая свои толстенькие ручки, Данил добавил. – Какого-нибудь их национального напитка, за одно и в честь отпуска проставишься.

– Как приеду, так сразу проставлюсь, обязательно. Слушай, а может сегодня вместе с женами в какой-нибудь ресторанчик сходим, а? – предложил Михаил.

– Не, извини Миш, сегодня, ну ни как, нужно одну срочную работу к понедельнику доделать, считай, два дня осталось, опять на все выходные тут застрянем, – сказал он и опустил глаза, – эх… завидую я тебе.

Они оба засмеялись и на том расстались.

Вскоре и Михаил собрался и, обведя спокойным взглядом свой кабинет, легкой походкой направился к двери. В его голове вертелись сотни мыслей и планов, и уже садясь в машину, он даже, как бы разговаривая с собой, произнес:

– Ответственный день. Да, трудный будет день.

Он поехал привычной дорогой в сторону своего дома. Поставил машину в гараж, завтра он собирался доехать до аэропорта на такси. Он шел по улицам, навстречу ему попадались люди, и кажется, в первый раз в своей жизни он просто шел и без всякого умысла смотрел на встречных людей. Люди шли и шли и у каждого были свои проблемы, свои мысли. Многих дома ждали дети, кто-то спешил к своим жёнам, и все думали о своём, о чем-то важном и не отлагаемом. Деревья махали ему своими зелеными руками, и он подумал:

«Как же все-таки вокруг все сложно и поэтому красиво, – он посмотрел на небо, оно хмурилось и, казалось, вот-вот начнется дождь. – Зайду куплю Оленьке цветов и шампанского, первый свой полноценный отпуск отметим».

Он зашел в магазин и там выбрал большой торт и самый красивый букет алых, как кровь, роз.

«Скорее бы завтра», – подумал он и поймал себя на мысли, что так думал только в таком, как теперь уже казалось, далеком детстве…

Ольга открыла дверь и увидела огромный букет из роз.

– Ой, Миша, зачем?! – она взяла букет и понюхала самую большую розу. – Спасибо, у меня для тебя тоже есть подарок.

– Какой же? – заинтригованно спросил Михаил.

– Проходи, садись за стол, я тебе все расскажу.

В комнате был накрыт праздничный стол, этот стол они использовали только в дни каких-либо торжеств, в середине стояла свеча, и, когда Михаил вошёл в комнату, свечка стала потрескивать.

– Садись Миш, сейчас будем ужинать, – Михаил сел за стол и посмотрел на Ольгу с волнением, – давай уже, рассказывай.

– Налей шампанского, а мне сока, – она тоже села от волнения и когда услышала, как льется шампанское в бокал, резко выпалила: – Я беременна, у нас будет ребенок.

Михаил как наливал, так и застыл, а шампанское всё лилось и лилось в уже наполненный бокал.

– Это правда? – он словно в беспамятстве поставил бутыль на стол и подошел к Ольге. – Родная… как же я тебя люблю.

Он поднял её на руки, закружил по комнате. У неё опять, уже в который раз потекли слезы, да и у Михаила сердце колотилось, а глаза ощутимо щипало.

– Спокойной ночи любимая, – сказал Михаил Ольге и поцеловал её в лоб, – спи, завтра трудный день.

Сам же вышел в зал и, как бы не находя места, все ходил по комнате. Он был счастлив, он был абсолютно счастлив. Перенеся наполненные сумки и чемоданы в коридор, он зашел в ванную, умылся холодной водой, улыбнулся себе в зеркало и пошёл спать. Завтра нужно было просыпаться рано, будильник стоял на семь часов.

На Спасской башне Кремля время текло, медленно приближая рассвет.

– Ну, что все нормально? – спросил человек в черной куртке у выходящего из подвала молодого человека в камуфляже.

– Да, нормально, все на сегодня поехали по домам.

До звонка будильника на часах Михаила и Ольги оставалось всего два часа. Ветер обдувал многоэтажный дом, который в предрассветные сумерки казался простым темным прямоугольником. Москва замерла в ожидании нового дня, солнце сегодня всё не решалось просыпаться и всё оттягивало этот момент. Улицы были пусты и спокойны.

Внезапно что-то ухнуло и качнуло спящий город. Качнулся и серый прямоугольник и начал падать, как подкошенный, складываясь словно карточное построение. Пылевое облако поползло по улице, плавно захватывая сантиметр за сантиметром. Ольга проснулась от резкого грохота и внезапного толчка, она в испуге села и посмотрела в окно, в это мгновение потолок сполз и начал падать, она ничего даже не смогла сообразить, как плита упала на Михаила и с хрустом раздавила его череп. Его кровь брызнула прямо ей в лицо, она вскочила и, всё ещё ничего не понимая – сон это или всё же явь, Ольга провалилась в разлом, который образовался прямо у неё под ногами. Она упала на край плиты, которая свисала перед еще одним разломом, через него было видно напуганных людей с нижнего этажа, она только успела их заметить, как сверху рванула плита и с гулким шорохом наползла на Ольгу. Её потянуло вниз, кожа на её животе треснула от натяжения и плита разрезала её пополам. Кровь лилась фонтаном, омывая пыльные плиты. Ваза с букетом упала со стола и розы разлетелись по окровавленным плитам и медленно падали вниз. Еще мгновение и все было кончено, дом исчез, лишь пыльное облако все катилось вдаль по сонным улицам безмятежно спящего города.