Борис Малородов. Разведка: дело "Фантомаса"

РАЗВЕДКА: ДЕЛО «ФАНТОМАСА»

Разведка и контрразведка существовали всегда, независимо от существующего общественно-политического устройства государства.

Молодой советской республике (РСФСР), возникшей в 1917 году на обломках российского самодержавия, пришлось с первых дней своего существования заниматься этой службой. Построить её необходимо было на совершенно иной, идеологической основе. И такие люди, преданные интересам России, нашлись, возглавив эту сложную и нелёгкую службу. Ведь добывание секретной информации – это не глушение рыбы динамитом, а состязание умов и интеллекта.

У вчерашних военных союзников России по Первой мировой войне были свои виды на наши территории и богатства, а тут подвернулся такой случай. Нужно было противостоять их интересам.

В новой советской разведке не хватало грамотных сотрудников (не все старые «службисты» приняли советскую власть), владевших секретами специфического мастерства, навыками ведения разведывательной работы не только с противниками советской власти внутри страны, но и за рубежом (для этого нужны были люди, свободно говорившие на иностранных языках). Пришлось прибегать к помощи добровольных помощников из среды политэмигрантов, прибывших по тем или иным причинам в советскую Россию.

Тем не менее, к середине 30-х годов прошлого века разведке НКВД удалось создать в Западной Европе и на Дальнем Востоке мощный агентурный аппарат, располагавший более чем 300 источниками информации.

Франция никогда не была для советской разведки объектом второстепенных устремлений. Она играла и играет важную роль в международной политике. Поэтому, стояла задача выяснить позицию её правительства по наиболее важным проблемам, в т. ч. и его отношения к СССР.

Во Франции с помощью интернационалистов также удалось создать разветвлённую агентурную сеть, сочетая легальные и нелегальные формы работы.

На Воронцовском поле в Москве (ныне это ул. Обуха), недалеко от Курского вокзала, находился Дом политэмигрантов, где проживали коммунисты со всего света, часто со своими семьями. Все те, кому невольно, в силу сложившихся обстоятельств и преследования властей, пришлось покинуть родину или место пребывания.

Эти люди составили костяк довоенной внешней разведки Советского Союза. Среди их добровольных помощников в работе за рубежом были принцы и дипломаты, адвокаты и аферисты (часто доставлявшие проблемы нашей разведке), учёные и спортсмены, писатели и артисты – люди разных национальностей, возрастов и вероисповеданий. Они были основными участниками «спектаклей без цветов и оваций».

В этом опаснейшем деле бывают и неудачи с серьёзными последствиями. Как отмечал Аллен Даллес: «Об успешных операциях спецслужбы помалкивают, а их провалы говорят сами за себя».

В 1932 году в Париже французская полиция арестовала некоего Альтера Штрома. Штром был заключён под стражу, как писали газеты, – за шпионаж в пользу Советского Союза. Разведывательной сетью во Франции, в руководстве которой состоял и Альтер, – руководил Исай Вир, очень неординарный молодой человек, неуловимый для полиции и потому она (полиция) вместе с прессой называли его «Фантомас».

«Фантомас» (фр. Fantomas – человек-фантом) – гениальный преступник, скрывающий своё лицо. Придумал это имя Марсель Аллен, который вместе с Пьером Сувестром, начиная с 1911 года, писал книги о похождениях «короля преступников» Фантомаса.

К делу Штрома оказался причастен и один из журналистов газеты французских коммунистов «Юманите», некто Рикье. Куратором этой разведывательной группы был Леопольд Треппер. Альтер Штром был старым товарищем Леопольда, с которым он вместе работал в Палестине.

В средствах массовой информации началась дискриминация французской компартии. В создавшейся обстановке, по совету партийных товарищей, Л. Треппер покидает Париж.

Благодаря стойкости на допросах арестованных людей, остальные члены группы не пострадали.

Расследование дела «Фантомаса» кончилось тем, что Вира и Штрома приговорили к трём годам тюрьмы, а Рикье отпустили за недоказанностью. По отбытии срока своего заключения, они были освобождены и, через третьи страны, выехали в СССР.

Официальной версией раскрытия группы Вира французской контрразведкой «Сюртеженераль» (фр.Suretegenerale – общая безопасность, в просторечии – охранка) был объявлено – участие в ней коммуниста Рикье из «Юманите».

По инициативе Коминтерна было выдвинуто предложение провести дознание по провалу людей из разведгруппы И. Вирта. В качестве исполнителя для расследования был выбран Л. Треппер, человек надёжный, хорошо зарекомендовавший себя в Коминтерне и знающий обстановку в Париже. Его кандидатура была поддержана руководством военной разведки РККА, которая была заинтересована в выяснении причин провала.

В Париже Леопольду необходимо было связаться с адвокатами, представлявшими интересы обвиняемой троицы: Вира, Рикье и Штрома. Этими юристами оказались Ж. Феруччи и А. Филипп. Предстояло также найти возможность для ознакомления с документами самого судебного процесса и просмотреть материалы доказательной базы.

По заданию начальника разведки Красной Армии Я. К. Берзина (расстрелян в 1938 г.) Треппер отправился в служебную командировку во Францию, по так называемому «делу «Фантомаса». Добираться пришлось кружным путём: 26 декабря 1936 года бывший сотрудник советской ежедневной еврейской газеты «Дер Эмос» («Правда») на финляндском вокзале Ленинграда сел в экспресс, направлявшийся в Хельсинки. Затем была Швеция и Антверпен (Бельгия) и, наконец, – Париж.

В новогоднюю ночь 1937 года посланец ГРУ прибыл к месту назначения. Несмотря на праздники, уже утром следующего дня он встретился с адвокатом Феруччи. Тот весьма радушно (праздничное настроение!) принял Треппера и сообщил ему следующее: «Я твёрдо уверен – Рикье не виновен. Это классический случай юридической подтасовки – обвинить невиновного, чтобы обелить виновного». Он также пообещал Леопольду посодействовать ему в ознакомлении с необходимыми документами. На подготовку к этому «мероприятию» ушёл целый месяц. Для изучения материалов был отведён только один день, чтобы не привлекать чьего-либо внимания.

Из материалов следствия Л. Трепперу удалось установить, что французской полиции всю группу Исая Вира выдал голландец Свитц, агент американской разведки. Сам он избежал судебного преследования благодаря вмешательству своих заокеанских покровителей.

В 1930 году, являясь агентом советской разведки, по рекомендации Коминтерна, Свитц был отправлен в Америку для выполнения задания по созданию разведывательной сети. Однако создать что-то существенное он не успел, т. к. был разоблачён из-за фальшивого паспорта (некачественное изготовление). Американцы его склонили к сотрудничеству.

В Москву он сообщил об успешном внедрении. Два года Свитц с помощью своих «новых коллег»для руководства советской разведки «гнал дезу».

ГРУ, введённое им в заблуждение и вполне довольное получаемой от него информацией, – решилось послать его вместе с женой во Францию, в качестве резидента. Таким образом, он очутился в Париже и в его руках оказалась связь с руководством разведгруппы Вира. Этих известных ему товарищей он и начал постепенно сдавать.

В мае 1937 года Леопольд, опять же кружным и более сложным путём, вернулся в Москву. Доложил о выполнении задания. Однако в Разведуправлении с недоверием отнеслись к его сообщениям о невиновности Рикье и о предательстве Свитца (за этот «прокол» многие могли бы поплатиться не только своими должностями).

Пришлось Трепперу снова отправиться в Париж. На этот раз ему удалось, при содействии одного из архивариусов Дворца Правосудия (за определённую, естественно, плату), сделать фотографии необходимых документов. Это были 23 подробных донесения Свитца, которые не оглашались на судебном процессе.

Добытые таким путём материалы были немедленно переданы в советское посольство для пересылки их диппочтой (во избежание различных «недоразумений»). Вскоре они были доставлены в Москву. А сам Леопольд отправился в обратный путь.

Свои комментарии и объяснения Треппер давал в конце июня 1937 г. Полковник Оскар Стигг, выслушав доклад Леопольда, сказал, что теперь в деле «Фантомаса» всё прояснено.

Чистки 1937–1938 гг. в разведке создали Свитцу условия, чтобы удрать за океан, где его надёжно спрятали. А начавшаяся Великая Отечественная война – не позволила покарать предателя.

К середине 1930-х годов на Западе усилились антифашистские настроения. Не только простые люди, но и представители высших кругов общества, демократическая интеллигенция смотрели в то время на Советский Союз с надеждой, как на силу, которая может противостоять нацизму и агрессии.

Леопольд Треппер был одним из организаторов и руководителем разведывательной организации «Красный оркестр» (другое название – «Красная капелла»), действовавшей в ряде европейских стран и в Германии, до и во время Второй мировой войны.

«Красная капелла», хотя в нацистской Германиии во Франции она была разгромлена, тем не менее внесла большой вклад в дело борьбы с фашизмом.

В ноябре 1942 года Леопольд («Отто») в Париже был схвачен гестапо (получили доступ к связи, из-за этого и провал). В сентябре 1943 года с помощью товарищей из французской компартии он сумел бежать и предупредить нашу разведку о провале.

До освобождения Парижа в 1944 году Треппер находился на нелегальном положении. В январе 1945 года прилетел в Москву и был арестован. В 1947 г. по Приговору суда получил 15 лет лагерей. В мае 1954 года был освобождён из-за отсутствия состава преступления. В 1957 году уехал на жительство в Польшу, а в 1973 году эмигрировал сначала во Францию, а затем в Израиль.

Полковник ГРУ Леопольд Треппер (в советских документах – Лев Захарович Трепер) родился 23.02.1904 года в уездном городе Новы-Тарг, Австро-Венгрии (84 км от Кракова). Скончался 19 января 1982 г. и похоронен в Иерусалиме.

Имя Леопольда Треппера с полным правом поставлено в один ряд с наиболее крупными советскими зарубежными разведчиками.

© Борис Малородов, текст, 2017

© Книжный ларёк, публикация, 2017