Марч Илькаев. Хроники (18+) (закрытый доступ)

ХРОНИКИ

 

Дорогие друзья, любые совпадения,

которые вы можете найти, – случайны,

все персонажи вымышлены

 

Мерзлый

 

Это был брутальный мужчина, типичный представитель бизнеса 90-х.

Кентавр рассказывал, что Мерзлый начинал сантехником в ресторане «Агидель», еще в 80-е, работал рабочим сцены в театре оперы и балета, откуда они с Кентавром приводили балерин для своих оргий.

В общем, это был мужчина без образования, но с грубыми, точно высеченными, чертами лица.

Я пару раз видел его дочку, вполне приличная девочка, горнолыжница, как и положено мажорке. У нее на свадьбе было 300 гостей и соответствующий «пароход» с прогулкой по Белой.

Когда Мерзлый при его разгульной жизни успел вырастить дочь, было совершенно неясно.

У него был довольно крупный полиграфический бизнес с многочисленными филиалами по всей России.

Периодически он заваливался в оргинаторскую, затаренный по полной, и зависал с Кентавром на всю ночь, собственно, похоже, что он имел побочный бизнес в виде пары бригад проституток, мамаши которых периодически развлекали честное собрание.

Впрочем, бригады жриц любви эпизодически развлекали и отделенческие попойки.

Когда ему становилось совсем невмоготу, он ложился в отделение почистить организм: гемодез и прочие извращения они, хозяева жизни, считали непременным атрибутом успешной жизни.

К концу 90-х он зачастил, приезжал как загнанная собака, было видно, что его что-то гложет, но как сильный мужчина, поплакаться был не в состоянии.

Только раз Кентавр рассказал о его трагедии.

Все было как в сказке и как в дешевой мыльной опере.

В ресторане он познакомился с эффектной, высоченной, длинноногой брюнеткой из Таганрога и влюбился как мальчишка.

 

Он снял ей трехкомнатную квартиру на Телецентре, и бросил к ее ногам весь мир.

Они объездили еще в 90-е все, что можно было: Мальдивы, Лазурный берег, Карибы и прочее.

В таком угаре они прожили несколько лет, и в какой-то момент у Мерзлого началась паранойя. Он заподозрил свою пассию в измене; когда она в очередной раз улетела к «подруге» в первопрестольную, он попросил своего товарища издалека, вполне в духе детективных романов, встретить ее и проследить.

Товарищ, конечно, встретил и доложил, что Таганрогскую в аэропорту встретил фраер с цветами, и они уехали на квартиру.

Изощренный ум Мерзлого догадался под вечер позвонить своей даме сердца, которая рассказала, что остановилась у подруги, Мерзляк попросил дать ей трубку, мол, хочу с ней поговорить. Разумеется, это было невозможно.

Этот разрыв буквально подкосил Мерзляка, тот превратился в развалину, запил и умер, не достигнув и 50-ти лет, от острого панкреатита у Кентавра на руках…

Подобные удары весьма характерны для женщин, страдающих истерией, это буквально «кастрирующие» дамы. Бессознательно они обесценивают мужчин, и в тоже время обладают невероятной привлекательностью для мужского пола. После них в казалось бы закаленной мужской душе остается прах и пепел…

 

Шляпа

 

Шаляпин Юрий Геннадьевич был наиболее колоритной личностью из «братвы». Его голос на самом деле напоминал легендарный русский бас.

Его младший брат был вором в законе, поистине легендарной личностью, поскольку был Разводящим, то есть во время стрелок 80-х был третейским судьей.

По-видимому, не так разрулив какую-ту разборку, он был убит.

Ореол славы младшего брата переместился на Шляпу.

Это был, в свои лучшие годы, здоровяк, словно высеченный из гранита.

Помню, как-то напившись или ужалившись, он приехал в больницу на своем джипе, что по тем временам было редкостью, вневедомственная охрана попыталась его остановить, так он отобрал у них автоматы и удостоверения и забухал в оргинаторской.

Позже районный начальник позвонил Кентавру и слезно умолял отдать оружие и удостоверения, чтобы не случился скандал.

Впрочем, Шляпа до смерти боялся только свою сожительницу, это была настоящая бой-баба.

Как-то Шляпа, раздухарившись, решил сходить в операционную посмотреть, что да как. Все-таки мокруха на нем была.

Однако, придя в операционную и увидев кровь, упал в обморок.

Впрочем, я и сам пару раз не выдерживал духоты операционной и падал в обморок.

Он испытывал поистине трепетное почтение к врачам, однажды я, перебрав, заметьте – по слухам, поскольку сам я этого не помню... Так вот, я приперся в оргинаторскую, в которой бухала братва и Шляпа с Кентавром, послал всех на три буквы и ушел.

Позже Кентавр, даже не пожурил, а поприкалывался надо мной.

Не вся братва была добропорядочной, встречались среди них и отморозки, настоящие мокрушники-психопаты. Таким был Серега, он ненадолго появлялся в обществе Кентавра, и потом опять же по «мокрой» уходил на зону.

Как-то сижу у себя в кабинете, почитываю Библию, тут вдруг заходит кто-то из серьезной братвы, разыскивая Кентавра, и увидев, ЧТО я читаю, разговорился, оказывается, он чалился с попом лет 5, и на богословские темы мы с огромным взаимным удовольствием проговорили пару часов.

То есть встречались среди братвы и на самом деле интересные люди.

Романтика Большой дороги цепляла не только простых врачей, как-то в году 2001-м на Дне Медика, проходившем на Мелькомбинате, где собрался весь состав не только врачей, но и медсестер больницы, в президиуме рядом с главврачом сидел один из Паханов, наслаждаясь цивильным обществом.

Конечно, этот Пахан употреблял наркотики, но при встречах со мной всегда был вежлив и останавливался поговорить, конечно, о своих болячках. Все выгода…

Как-то Кентавр в порыве откровенности рассказал, как они ездили в Стерлик на мясокомбинат, так братва накачала его, затащила в цех, где прикованная цепями стояла голая проститутка.

«Мне дали в руки плеть и велели сечь. Конечно, я испугался, с одной стороны не ударишь – могут убить, а ударишь – криминал».

«Все-таки я, – говорит, – ударил».

И постепенно вошел в такой раж, что братве пришлось даже останавливать.

Не знаю, все эти россказни похожи на пьяный бред, но чего только не было в дикие 90-е.

«У меня, – рассказывал он, – был самый крутой секс с майором милиции, женщиной».

«Она поставила ствол к моему виску и велела себя трахать», – рассказывал Кентавр, причем настолько живописно, что это было убедительно.

Но вернемся к Шляпе, последний был увлекающимся человеком, как-то он приехал к нам из «Сакмара», было такое казино, и с гордостью рассказывал, что проигрался в пух и прах, даже оставил свой джип, кажется, это был Мицубиси Паджеро. Наутро его забрала сожительница, в глазах которой стояла скорбь.

Постепенно Юрий Геннадьевич покатился по наклонной, начал пихать в себя всякую дрянь и умер от абсцессов мозга у нас в реанимации.

В психоаналитическом смысле он был социопатом, то есть напрочь отрицал закон. Но можем ли мы судить его? Быть может он был жертвой обстоятельств, несчастного детства?

Огромная роль социального окружения в развитии мизантропии даже не обсуждается.

Но ведь были в его душе и романтические стороны, Шляпа благоволил врачам и это свидетельство его глубоко спрятанной порядочности.

Как-то в году 1998-м собралась честная компания и по странному стечению обстоятельств выбор пал на сауну, расположенную на тогдашней улице Гашека в подвале 1-го общежития звероинститута.

Тогда это было еще в диковинку, но Мерзляк с барского стола прислал бригаду жриц любви, и веселье, было затухавшее, вспыхнуло с новой силой.

Праздник омрачил, как всегда, Хомяк, он прибежал из бассейна с выпученными глазами и начал орать, мол, Кентавр душит деваху.

Как выяснилось, девица отказывалась выполнить соло на инструменте Кентавра, и он, по своему обыкновению, немного попужал ее.

Вообще, вызов девиц легкого поведения был атрибутом статусности, неким шиком, бахвальством. Этим мы пытались прикрыть свое нищебродство, в том числе и духовное.

Хотя при трезвом размышлении, эта была попытка прикрыть банальное пьянство, а еще точнее – латентный гомосексуализм, иллюзией альфа-самцов.

На самом деле, абсолютное большинство даже не занималось с ними сексом, многие просто брезговали.

Хотя Хомяку доставляло удовольствие делать куннилингус со жрицами любви.

Как-то ему и его семье даже пришлось сдавать ИФА на предмет сифилиса.

Постепенно нашей компании проститутки надоели…

Тем более с сыном ректора проблем со студентками не возникало, мы просто оставляли после занятий пару-тройку студенток, вывозили их в аквапарк и дальше все шло по накатанной.

Позже опустились до того, что стали брать одну на всех. Как говорится: «Одна на всех, мы за ценой не постоим».

Скучно, знаете ли, было со студентками, все банально. Вначале подпаиваешь девиц, а потом выслушиваешь набившие оскомину жалобы студенток и обесценивание ими преподавателей. А ведь мы тоже были преподами.

В какой-то момент я даже перестал разговаривать со студентками, если в процессе знакомства они не подписывались на лесбийские интермеццо.

Конечно, отделенческие развлекались преимущественно больными. Некоторые бизнесмены закладывали своих жен подлечиться и, видимо, даже не подозревали, как их жены «лечатся» в ординаторских с их друзьями-врачами длинными ночами…

Даже у меня как-то разыгрался роман. Ее звали Ирина, и у ней была странная фамилия – то ли Бухарская, то ли Иранская. Но покорила она меня тем, что когда я щупал ей аппендицит, она в отличие от всех остальных моих пациентов не кричала, не плакала от боли, а смеялась. Это было поразительно.

Кроме того она как две капли воды была похожа на Сандру Баллок, и вообще была развеселая позитивная девушка, у которой хватало мозгов рассказывать о романе с доктором из Мулдашевской больницы, как она с ним каталась на горных лыжах, занималась альпинизмом и прочими экстремальными радостями. В том числе как на ней практиковали НЛП и эриксоновский гипноз.

 

Сначала у нас завязалась дружба, она иногда заглядывала ко мне по дежурству, и как-то, обкурившись анаши, я провожал ее до двери кабинета и когда случайно прикоснулся к ней рукой, меня словно током ударило, по ее глазам было видно, что она почувствовала то же самое.

Может быть, это был просто разряд статистического электричества, не знаю.

Но как-то летом она пришла ко мне в юбке, рассевшись за моим столом в кресле, стала на нем раскачиваться и кружиться, блестя прекрасными загорелыми бедрами.

Я сломался мгновенно. Присел на колени у ее ног и стал покрывать поцелуями сначала ее колени, а потом и бедра.

Она закрыла глаза в истоме.

Я сдвинул трусики и приник к лону.

Она откинулась в кресле, я почувствовал, что она погрузилась в транс.

Меня же это не устраивало, я взял ее на руки и перенес на диван. Большие нежные девичьи груди вызвали у меня восторг.

Это было потрясающе, секс с ней был упоительным, я без остановки закончил два раза кряду.

Когда она ошалелыми глазами посмотрела на меня и неустойчиво под моим напором двинулась к выходу, в ее глазах мелькнуло сожаление.

Она полагала, что после того я сделаю ей предложение. Увы, я был женат и это было неисправимо.

Она появилась еще только раз, намекнув на то, что поскольку мы занимались любовью без презерватива, то в случае ее беременности мне бы пришлось делать какие-то движения.

Увы, я остался холоден, и она навсегда исчезла из моей жизни.

Позже, когда я познакомился с Наркологом, он никак не мог поверить в то, что у меня был роман с Персидской, как выяснилось, он долго ее добивался, и все зря.

Он сказал, что она уехала в Первопрестольную за своим женским счастьем…

Конечно, Ирина относилась к той небольшой части женщин, которых называют «Атмосферными», то есть в любом обществ они создают своеобразную Атмосферу романтики, дух дальних странствий. К таким женщинам относилась Блаватская, Мата Хари, Жанна д’Арк и пр.

С психоаналитической точки зрения, они гипоманиакальны, но я бы не хотел причислять ее к определённому психотипу, поскольку в ней было всего по маленько. Да и как можно классифицировать женщину, ради которой совершаются подвиги?

 

Был у нас интересный персонаж, сам он себя называл абхазским принцем, это действовало на наших девиц удивительным образом, по-видимому, у наших девчат оказаться в постели с принцем, пусть даже эта постель – матрас на полу, считалось шиком)))).

Довольно смазливый парниша, он сразу просек, кто рулит с диссерами, и долго меня охаживал.

Памятуя о своей тяжелой армейской жизни, я наслаждался, от души измываясь над этим горцем. Потом сдуру познакомил его с Жирафом, и у того, что называется, жизнь наладилась.

Принц познакомил Жирафа со своей студенткой, его будущей женой, дочкой нефтяного короля, о чем я поставил в известность Жирафа, поскольку был знаком с его будущим тестем.

Так вот, этот абориген как-то познакомился с будущей прима-балериной театра оперы и балета, довольно страшненькой девочкой.

Как-то на кухне она умудрилась сделать фуэте, это было потрясающе.

 

 

В силу того, что я ввел принца в высший свет, я потребовал сатисфакции, как водилось в нашем кругу, чтобы он поделился столь заветным призом.

Как я был наивен, конечно, мавр сделал дело, мавр может уйти.

К тому времени принц уже сдружился с Жирафом, и я стал не нужен.

Единственное, что скрашивает неудачу, так это мое воспоминание, как я лежал рядом с примой на голом полу, и ее трахал абхазец…

Истерия – по-другому театральная личность,  балерина была 100% ею. Но говорить о том, что театральные личности не способны на настоящее чувство, наверное нельзя. После разрыва с Принцем я пару раз встречал ее в отделениях гинекологии по всему городу. Любовь у нее соматизировалась, то есть превратилась в ненависть к собственным гениталиям.

 

Что касается родственников, у меня как-то объявился брат, то ли двоюродный, то ли троюродный. Был он донельзя дружелюбен, я с дуру даже ездил к нему в баню, в Черниковку.

И вот как-то он попросил меня посмотреть его родственников в токсикореанимации.

Я без задних мыслей спускаюсь, оказалось, попали папа с 14-летней дочкой, по словам реаниматологов, они не могли выяснить, какими тяжёлыми металлами траванулись, со слов больных они ели грибы.

Никогда не забуду странные взгляды моих однокурсниц-реаниматологов.

Только позже оказалось, что медсестры застукали ночью папу за куннилингусом дочери.

По подозрению персонала, папу с дочкой траванула мама.

Конечно, после это истории я зарекся общаться со всякими дальними и близкими родственниками.

Увы, инцест далеко не редкое явление… Не берусь осуждать отца и дочь, я не знаю – ни как это произошло, ни тем более чем эта история закончилась. Но такие маленькие трагедии превращаются в огромные проблемы.

 

Продолжение следует.

 

© Марч Илькаев, текст, 2016

© Книжный ларёк, публикация, 2016