Ренарт Шарипов. О вкусной и здоровой пище

О ВКУСНОЙ И ЗДОРОВОЙ ПИЩЕ

(кулинарная книга как симулякр коммунизма)

Сталинско-хрущёвская «Книга о вкусной и здоровой пище» – бестселлер общепризнанный. Шикарно издаваемая, с обилием прекрасных иллюстраций, которые действительно вызывают аппетит, эта книга, с одной стороны порождает жгучую ностальгию по временам, когда продукты были действительно натуральными и вкусными, а с другой – наталкивает на мысль, что этот шедевр эпохи – есть ни что иное, как симулякр коммунизма, единственно доступный для большинства голодных граждан.

Народ – в городах, полуголодный со времен Первой мировой войны (примерно года с шестнадцатого), а в деревне – голодный постоянно, действительно должен был видеть в данной кулинарной книге своё представление о коммунизме. Вспомните песню «Голодная» у Некрасова:

Ковригу съем – гора горой,

Ватрушку съем – со стол большой,

Все съем один, управлюсь сам,

Хоть мать, хоть сын – проси, не дам!

К еде досыта стремились мысли большинства в вечно голодной России. В ней, и только в ней видели полное благоденствие. Большевиков времен Сталина, давших социальный заказ на «Книгу», с нынешней точки зрения можно считать весьма искусными политтехнологами.

Что она ни есть как Библия коммунизма? Религия была опиумом для народа в обществе буржуазном (далеко не всегда голодном, а в большинстве случаев – весьма сытом). «Книга о вкусной и здоровой пище» являлась таким опиумом для оголодавших совков. В этом – её невероятный коммерческий и идеологический успех.

Весьма двойственное впечатление производит эта «Библия». Когда читаешь грамотно написанные, научно выверенные статьи о рациональном и правильном питании, о том, как и сколько раз в день следует принимать пищу рабочему, смотришь на шикарно оформленные, красочные картинки с отборными деликатесными продуктами, складывается полная иллюзия благоденствия советского народа в блаженные пятидесятые годы. Иллюзия об утерянном рае. Забываешь полностью о том, что подобное изобилие наблюдалось, пожалуй, в Москве и в Ленинграде, да и то, видимо в полном объёме в елисеевских гастрономах.

Потом, немного опомнившись, вспоминаешь слова мамы, росшей при Сталине (послевоенном). Дословно: «Мы с мамой (т. е. с покойной моей бабушкой – Р. Ш.) занимали очередь за хлебом с вечера и стояли всю ночь, мёрзли. Люди жгли костры, чтобы согреться… И, лишь когда пришёл Хрущёв, очереди за хлебом пропали. В магазине, наконец, появились продукты…»

Вдумайтесь в эти слова простого ребёнка – очевидца эпохи! Ничем это не отличается от описаний очередей в первую мировую и гражданскую. Мама моя года рождения – сорок седьмого. Память ребёнка формируется лет с трёх, более четкие очертания приобретает годам к пяти-шести. Значит, это воспоминания о пятьдесят первом – пятьдесят втором годах. С окончания войны Отечественной прошло семь лет. В Западной Германии уже начиналось «экономическое чудо». С начала Первой мировой войны прошло почти сорок лет. И ничего в стране не менялось. Моя мама – из сельской местности. То есть оттуда, где производят сельхозпродукты. Сапожники (кроме Самого Главного) были босыми, крестьяне – голодными. Вот истинный портрет эпохи Сталина, как бы ни пытались его сейчас обелить. На таком мрачном фоне весьма цинично звучат фразы из кулинарной божественной «Книги»: «…решения (партии) являются ярким проявлением того, что главным и высшим законом всей деятельности нашей партии и правительства является обязанность неослабно заботиться о благе народа, о максимальном удовлетворении его материальных и культурных потребностей.

Все советские люди повседневно ощущают эту заботу в непрерывно растущем экономическом могуществе нашей Родины, в громадных и все возрастающих количествах предметов потребления, все полнее и лучше удовлетворяющих разнообразные вкусы и потребности населения».

О каком потреблении можно было говорить при Сталине? По воспоминаниям мамы после войны люди (беженцы? – а может, спецпоселенцы?) около их села ютились в землянках, потому что лес запрещалось вырубать в частном порядке. Зато этот лес вырубался государством (точнее, вероятно, зэками) и вывозился. Куда? Да всё туда же, куда и всегда – на Запад. Точно так же, как при царе туда вывозили хлеб из Сибири, а за откосом железной дороги люди пухли от голода целыми деревнями. Как сейчас качают нефть и газ на глазах у вымирающей и спивающейся нищей деревни. На этом фоне всеми ругаемые и охаиваемые Хрущёв и Брежнев, закупавшие хлеб в Канаде, выглядят реальными кормильцами. Ну, не можем мы прокормить народ своими силами, куда деваться? Взгляните на карту мира. Оттава и Торонто – на широте Киева и Одессы, нашего традиционного юга. На Западе они считаются севером. А на наших широтах в Западном полушарии белые люди вообще практически не живут – там только резервации с изгнанными индейцами, старые полярники – эскимосы, да иногда, в погоне за острыми ощущениями забредают туристы-экстремалы.

Сталинская кулинарная «Библия», т. о. при самом вожде была обманом, иллюзией, вроде «сахара вприглядку». И только волюнтарист Хрущёв, бузотёр и матерщинник, дал людям «сахар вприкуску». А застойный Брежнев дал людям рафинад. Одна пожилая женщина сказала мне: «Мы только при Хрущёве хлебом и наелись». А ещё при плохом Хрущёве людям стали давать благоустроенное жилье (пусть и весьма скромное!), людей обули и одели в приличную, как бы сейчас сказали, – цивильную одежду, – людей попросту говоря, окультурили, наконец, исторгнув их из многовекового полузвериного существования. Советский народ только тогда и стал становиться советским народом. Народом, который строил коммунизм, не думал с ужасом о продуктовых карточках и необходимости кормить голодных детей, который с гордостью глядел в звёздное небо, наблюдая за спутником и салютуя Гагарину, народ, наконец получивший то, что в Америке покупали в кредит с начала двадцатых годов – автомобили, холодильники, пылесосы, стиральные машины, электробритвы и утюги. Пусть и не такого высокого качества как «у них». Пусть наши советские телевизоры были лишены таймера и дистанционного управления. О таких «нежностях» в те времена просто никто даже и не думал. Зато – не в кредит. А если и в кредит – то беспроцентный. Ибо это был не кредит – а рассрочка платежа. Без всяких накруток, комиссий, эмиссий, штрафных санкций, маржи и прочей мерзости, которую легче назвать одним словом – «грабёж». В шестидесятые годы миллионы советских семей переселились из землянок и бараков в кооперативные благоустроенные квартиры, пользуясь такой рассрочкой платежа. Слова «ипотека» никто тогда не знал, и оно могло привидеться, пожалуй, лишь в страшном сне о реставрации капитализма.

При Хрущёве и Брежневе наш народ впервые, максимально (насколько это хватало сил у Советского государства) приблизился по своему культурному уровню и бытовым условиям к Западу. Люди наконец-то стали курить сигареты (позднее – даже и с фильтром), вместо вонючей махры и позорных архаичных папирос. Стали отдыхать на турбазах. Стали строить дачи. Стали ездить на курорты. Людей всех возрастов и социальных групп лечили бесплатно – в амбулаториях, стационарах, профилакториях, санаториях… Врачи приезжали за больными на дом – и, действительно, спасали. Все – за счёт государства. Даже в довольно страшном девяностом предгибельном для Союза году моего младшего брата целый учебный год уже умирающее Советское государство бесплатно лечило в профилактории. Он ещё и в школу там ходил. А болезнь-то была по нашим понятиям смешной – всего-то холецистит!

Люди забыли об оспе, тифе, туберкулёзе – «чахотке», от которой в царской России ежегодно гибли не токмо рабочие и крестьяне, но и вполне столбовые дворяне… Перечитайте русскую классику. Весьма богатым людям не помогали от чахотки ни Крым, ни Швейцария. Простым людям помогла только Советская Власть!

Да. Так оно и было. При Хрущёве сталинская сказка наконец-то стала становиться былью. Конечно, можно прикинуть и заявить – без Сталина и его жестокости не было бы и индустриального подъёма, роста промышленной мощи, с помощью которой Хрущёв, наконец, накормил, одел-обул и вылечил советский народ. Конечно, это так. А интересно – проживи Сталин лет на десять дольше (кавказцы – они ведь долгожители!) – получил бы народ свою долгожданную сказку? Боюсь, что нет. Зэки бы продолжали сидеть в ГУЛАГе, народ бы по-прежнему стоял в очередях за хлебом, ходил в лаптях и телогрейках. Дело в том, что Сталин совершенно не думал о людях. Вообще никак. Ему нужна была империя, а не люди, её населявшие. В этом плане он был прямым наследником всех русских монархов, за исключением, пожалуй (действительно невинноубиенного!) Александра Второго. Ленинская идея о социализме и коммунизме для кремлёвского горца была всего лишь прикрытием для осуществления своих глобальных идей. Становится страшно при мысли, что проживи этот негодяй чуть дольше, – то что бы он натворил? Двинул бы и танки на Ла-Манш, окончательно выморил в стране все народы кроме русского и грузинского, опустил бы на весь мир стальной каблук своего сияющего сапога. Запад, конечно, не дал бы осуществить это в полном объёме его мечтаний, но все это кончилось бы в итоге вселенской катастрофой.

Историк Покровский не зря писал о роли отдельных личностей в истории. На самом деле, она очень сильна. Стоит сесть самодуру, деспоту, идиоту, мерзавцу, садисту на престол – и целые страны идут совсем не тем путём, каким следовало. Александр Македонский своей безумной волей на протяжении десяти лет толкал горстку греков и македонян на завоевание огромного Востока. Едва он умер, как империя развалилась, но миру в качестве наследия его неукротимой воли – достался эллинизм. Несокрушимый Аттила, по своему капризу не стал входить в Рим: и через столетие с небольшим на Западе воцарилось папство, а гунны – исчезли. Лох Монтесума поверил Кортесу – и в одночасье не стало великой империи ацтеков, несмотря на то, что у испанцев было не так уж и много сил, чтобы колонизовать Америку. Герцог Альба ввёл в Нидерландах жестокий (а по нынешним меркам – смешной и даже гуманный – десятипроцентный!) налог с продаж Алькабалу – и в итоге потерпела крах испанская империя, вскормленная на крови и золоте индейцев, а в Европе выиграл капитализм. Некий предатель выдал Людовика, бежавшего из революционной Франции, – королю отрубили голову, и вся Европа (включая и Россию) – была охвачена двадцатилетним пожаром кровопролитных наполеоновских войн. А не расстреляй Бонапарт, охваченный «головокружением от успехов» в общем-то совершенно безопасного для него герцога Энгиенского – и не было бы войны 1812 года, пришла бы гибель инфернальному для нашей страны спруту Британской империи на столетие раньше, а в России, глядишь, осуществились реформы Сперанского и отменили бы крепостное право на полвека раньше – именно тогда, когда это было нужно вовремя сделать. Да и потом даже… Не повесь царское правительство Александра Ульянова, не было бы Ленина, а был бы преуспевающий адвокат или известный юрист-теоретик – господин Владимир Ульянов. Не будь рядом с Лениным Горького, Саввы Морозова и Гельфанда-Парвуса – Владимир Ильич так бы и кончил свои дни в Швейцарии, тоскуя о не свершившейся при его жизни революции. А не переспи Владимир Ильич с парижской проституткой в 1902 году – не было б у него сифилиса, и прожил бы он ещё на лет десять-пятнадцать дольше – и, глядишь, осуществился б его замысел о социализме – как «строе цивилизованных кооператоров». А переспал Владимир Ильич с парижской бл**ью по той простой причине, что Наденька Крупская серьёзно болела базедовой болезнью и не могла удовлетворять нормальных мужских желаний. Жил бы как нормальный мужик с Инессой Арманд, если б наплевал на «партийную дисциплину». Хотя, впрочем, сам её и придумал… Мужик-то был уже явно ненормальный…

Да… Если бы, да кабы, то во рту б росли грибы. Что ж. Выпейте нынешних, горячо рекомендуемых терапевтами импортных и весьма недешевых лекарств – и во рту вырастут не только грибы, но и плесень. Капризы или, что чаще – душевная болезнь одного человека власть имущего, порой, многое решает, и поворачивает ход истории совсем в другую сторону.

Что было Савве Морозову не давать своих денег большевикам? Зачем он пилил сук, на котором сам так хорошо сидел? Необъяснимо, но факт. Очевидное – невероятно. Зачем надо было стреляться Надежде Аллилуевой? Пошла на глупый принцип.

Если бы немцы в сорок втором году не заставили маленького Мишу Горбачёва ощипывать для них кур и гусей, возможно, не было бы и перестройки, со всеми её ужасами. Психика маленького человечка была сломлена оккупацией, а этого никто даже и не заметил. Никто и не понял, что он уже был предателем. И, может быть, подсознательно мстил стране, которая вынудила его на такое унижение в раннем детстве, когда сознание личности только формируется. В этом-то и беда. А может, у него сформировался «стокгольмский синдром»? Не зря ж он даровал немцам воссоединение – и именно это событие – ни Сумгаит, ни Карабах, ни Литва, – именно крушение Берлинской стены, стало истинным концом всей мировой, а затем – и советской социалистической системы. Измывательство над стариком Хоннекером, выстрадавшем свои коммунистические идеалы в фашистском концлагере, весьма напоминающее имперское судилище над Яном Гусом. Подлая и грязная казнь Чаушеску и его жены – престарелых и одетых в консервативные советские меховые изделия (что явно не увязывается с якобы наворованными ими миллионами долларов), напоминающая о временах Влада Цепеша… Преданный русскими Наджибулла, медленно вращающийся в петле – как картинка из учебника об истории средних веков… Золотая статуя Туркменбаши, вращающаяся посолонь – как иллюстрация к учебнику об истории древнего мира… Вслед за великим историческим воссоединением Германии, во многих странах мира история пошла вспять. А за всем этим – невинно смаргивающий добрыми поросячьими глазками Горби и его «новое мышление»… Вот такой вот вам поросёнок Фунтик из мультика, где пелась слащаво-фальшивая песенка про доброту. Поросёнок, чья доброта принесла горе и страдания миллионам людей почти на половине земного шара!

Зло всегда маскируется в красивые одежды Добра. В этом плане недохудожник Гитлер был куда честней и цельней недосеминариста Сталина, а полуграмотный, жестокий голливудский актёр Рейган – лживого и мечущегося псевдоинтеллигентика Горбачёва. Правда, в первом случае победил Сталин, а во втором – Рейган. Интересно – почему? Ответа на эти вопросы нет. Как и нет ответа на вопрос: где Добро, а где Зло? Проще всего на этот вопрос отвечали готтентоты. Европейским миссионерам, задававшим им этот риторический вопрос, они отвечали просто – когда они угоняют коров у зулусов – то это добро, а когда зулусы у них – то это зло. Вот вам и вся гармония Маккофе… Всё на самом деле просто – как в детском стишке Маяковского.

Казалось бы, нет и рационального объяснения странному феномену эпохи Хрущёва и Брежнева – народ, едва успевший наесться досыта – зажрался. Но всё, оказывается, тоже объясняется очень просто. Стоило людям ощутить себя сытыми, получить доступ к элементарным благам цивилизации, – как тут же они стали хаять строй, который их наконец-то накормил и одел, который бесплатно учил и лечил их детей. Всё у нас, оказывается, было плохо. Когда Сталин нещадно обманывал людей, моря их в голодных очередях за хлебом и подсовывая им вместо реальной жратвы кулинарную «Библию» – народ боготворил его. Когда Хрущёв стал воплощать кулинарную – и прочую народную сказку в жизнь, – его обозвали «кукурузником», «волюнтаристом»… И никогда не могли ему простить развенчания культа. Мы не рабы, рабы – не мы? Ой ли…

Сталин был сказочником. Злым и жестоким, как брат Оле Лукойе из сказки Андерсена (Оле Лукойе был богом сновидений, а его брат – был Смерть). Не верите в мою сказку – расстреляю. Хрущёв – по делам его, – был действительно волшебником, воплощавшим сталинскую сказку о сытой обеспеченной жизни. Почему к нему столько претензий? Ведь он ещё не был настоящим волшебником – он только учился. Но и за период своей учёбы успел дать людям столько, чего не могли и не хотели власти – ни до него, ни после. Конечно, после сталинских красочных иллюстраций, хрущевская быль выглядела серовато и скучновато. Дома – плоские и серые, а не с лепниной и донжонами, но – для всех, а не только для избранных. Продукты – с очередями, но – без карточек и помногу. Автомобили – маленькие и неказистые, но доступные опять-таки простым трудящимся, а не только киноактёрам, академикам и высшим партийным чинам (Кстати, в конце 60-х годов не столь избалованные капитализмом англичане с восторгом отзывались о технических качествах и удобствах автомобиля «Москвич-412»… Не все ж они гоняют на «Бентли» и «Ягуарах»! Реально хорошая и очень надежная тачка. Некоторые пенсионеры до сих пор на ней ездят…). Зато все это было сделано буквально за какие-то десять лет! Сделаем же Хрущёву скидку на поспешность – ведь делаем же мы скидку Сталину на индустриализацию с репрессиями и кровью, голодомором за его десять лет модернизации!

А буржуи на Западе бесились, глядя на то, как вчерашняя лапотная полудикая, нищая и голодная страна поднимается, наконец, с колен. Есть такое хорошее выражение: жаба давит. Жаба действительно давила буржуев – ведь перед ними была страна, в реальности дававшая людям блага без их участия. В Стране Советов они были не нужны. Ни банки, ни ипотеки, ни проценты. Просто люди честно работали, – не покладая рук, – и год за годом видели, как расцветает их страна.

Свидетельство моего отца: «Когда в конце шестидесятых я учился в вузе, то в нашем студенческом буфете свободно лежали бутерброды с черной икрой». Просто так. Для студентов. И мой отец учился не в Москве и не в Питере. А в Уфе! – то есть провинции, о которой горбачёвские прихвостни писали в своих лживых насквозь дневниках, что там народ якобы голодал уже в семидесятые годы. Враки! Еще в восемьдесят пятом году, в пионерском лагере, мы, дети периферии, чуть ли в футбол не играли марроканскими апельсинами! Почему-то я больше верю воспоминаниям своего отца, нежели мемуарам господ Черняева и Яковлева. Явно писали свои клеветнические дневники с прицелом на будущее эти иуды – знали, что будет проделано со страной, с их же помощью. Сейчас, даже при «свободном рынке» не найдёшь в студенческих буфетах и столовых ни чёрной, ни красной икры. Зато продаются хот-доги и гамбургеры. Сосиски – с соей. Гамбургеры – из генномодифицированной, забракованной на Западе говядины. Кушайте, детишки, сажайте желудки с юности. Не зря в них вбухивают так много кетчупа, горчицы и майонеза – без этого их есть просто невозможно. А настоящую – несинтетическую (такой и в Америке всегда навалом было!) чёрную икру не найти даже в самом богатом нашем супермаркете. Она идёт только на заказ. Еда для олигархов, а не для студентов.

Надобно еще добавить, что «Книга о вкусной и здоровой пище» дала эффект разорвавшейся бомбы. Лет через десять-пятнадцать после своего первого издания. В семидесятые годы советские люди настолько обленились, что действительно, – следуя поучениям давно умерших профессоров-медиков, почёрпнутым из «Библии», – стали массово закупать полуфабрикаты. Фабричные пельмени, котлеты, колбасу, фарш… Всё это на самом деле и производилось, и завозилось в советские магазины. Но в качестве наследия Сталина в магазинах остались очереди. Пока молодые работали, старухи-пенсионерки (Кстати, и пенсии им тоже дал Хрущёв), запуганные сызмала сталинским голодом, сметали с прилавков всё произведённое советской пищевой промышленностью. Не из-за голода, нет. Понятие «голод» уже ушло из нашей жизни. Так, по привычке. Сметали жадно, алчно. Рождали ажиотаж. Рождали порочный менталитет продавцов, от которых зависела судьба семей. Голод ушёл, но голодные привычки остались. В «Книге о вкусной и здоровой пище» писалось о том, что советская пищевая промышленность, ориентированная на полуфабрикаты, заботится о времени домашних хозяек. Странный парадокс получился… Люди выстаивали в очередях многие часы за вожделенными полуфабрикатами, чтобы потом сварить пельмени и сосиски за 10 мин., поджарить котлеты за 15 мин. В итоге и времени, и нервов, затраченных на покупку данных «чудо-продуктов», вполне бы хватило для похода на свободный рынок, покупки нормального свежего мяса и рыбы, и приготовления обеда и ужина. Очереди за полуфабрикатами настолько развратили продавцов, что они стали воспринимать себя солью земли. Отсюда был один шаг до спекуляции и – нового капитализма. Так наступила эпоха «дефицита». Но даже и при ней…

В какой ещё стране мира мясная по составу (рецептура ГОСТа, обязательная к исполнению!) колбаса стоила дешевле натурального мяса? В какой ещё стране мира хлеб в столовых был бесплатным? В какой стране мира дети в пионерлагерях играли в футбол апельсинами? Ну, может быть, в тропиках, да и то – гнилыми.

Государство стремилось дать народу всё, что в его силах. При условиях тотальной гонки вооружений. При враждебном окружении. А народ все меньше это понимал. В древности великий тюркский политик Кюль-Тегин сказал: «О, тюркский народ! Будучи голодным, ты не видишь причин сытости. Будучи сытым, ты не понимаешь причин голода!». Взывал к своим соотечественникам мудрец и политик, увы, тщетно. Тюркский народ перестал слушать своих каганов и пошел служить другим господам. И где он сейчас, этот великий древний тюркский народ?

А Западу нужны были новые рынки и новые сверхприбыли. Они пошли на все, чтобы, наконец, выкачать из одной шестой свободной от власти капитала суши все соки. Не пожалели на это никаких средств – чисто по учению Карла Маркса о капитале. И, в конечном счете, Запад добился своего – купил нас. Ядовитой колой, которой на Западе байкеры чистят хромированные детали своих мотоциклов, гамбургерами, от которого наши дети страдают ожирением, соевой колбасой, лапшой быстрого приготовления. Джинсами, чипсами, двухкассетными магнитофонами. Короче, всякой ерундой – как в свое время на берегу Слоновой кости их прадеды выменивали у негров золотой песок на стеклянные бусы. Прадеды современных колонизаторов-глобалистов, были, пожалуй, даже в чем-то гуманнее: стеклянные бусы безопаснее колы и гамбургера – ими нельзя отравиться. Если только не пихать их целенаправленно в рот.

Увы, как ни старалась вытравить Советская Власть дикарей из нас, – мы ими и остались. К сожалению, человек происходит от животного. Никуда от этого не деться. Дарвин в своей теории прав. Социализм взывал к человеческому в человеке. Человеком человеку быть очень нелегко. Для этого нужна воля и умение обуздывать свои низменные инстинкты. Это тяжелый труд. Капитализму проще. Он взывает к чисто животным инстинктам и даёт свободу их реализовывать – в этом и есть сущность буржуазных свобод. Поэтому он до сих пор побеждает. Но нельзя забывать о том, что люди – по природе своей – несчастные животные, ибо они наделены разумом, самосознанием и тем самым отделены от природы, изгнаны ею из своего материнского лона. Если животное накормить досыта – оно довольно. С ним можно делать всё что угодно. Животное не осознает свою личность, не в состоянии идентифицировать свое «я». Корми – а потом веди на убой. Или стриги шерсть, выдаивай молоко, забирай насиженные яйца – то есть нерожденных детей. Как угодно. Главное – не забудь накормить. Именно это с нами и хотят проделать. И уже делают.

В своё время тов. Сталин держал наших дедов и бабок в животном состоянии. Ради своей сказки. Держал их в состоянии таком, какое неприменимо даже к животным, – хороший хозяин их кормит досыта, – ибо его подданные были все же люди. И он этим пользовался весьма искусно. Знал, что люди всё стерпят ради сказки. Даже голод. Потому люди так возмутились, когда их этой сказки их лишили. Людям дали человеческие условия существования… Сытую, пусть и не слишком яркую, и даже, порой, скучноватую жизнь. А им всё время хотелось голодной, но яркой, увлекательной сказки. При Сталине люди верили в коммунизм. Как только наелись досыта при Хрущёве и Брежневе – куда-то пропала и их вера. Пришёл Горбачёв, блеснул «умными» очками, обещал «жизнь как на Западе» – и люди на это повелись. Наступила эра свободы – и люди полностью оскотинились.

Партия слишком жёстко делала из нас людей. Мы сопротивлялись этому как могли. Мы сейчас переживаем вакханалию животного мира. Но, если в девяностые, пастухам было не до нас, – делили между собой новое человеческое стадо, то теперь они взялись за человека – йеху (для тех, кто не знаком с этим нарицательным термином, отсылаю к произведениям Джонатана Свифта – того самого, который описал приключения Гулливера, – Прим. Смотрителя) – весьма серьёзно. С одной стороны им хочется по-прежнему видеть в нас животных. Сами старательно, годами их из нас делали – с помощью рекламы, «идеалов» потребительского общества. С другой стороны, многое в нас их не устраивает. Их страшат наши животные инстинкты. Наш народ – не мирные голландцы и не спокойные шведы. Что-то уж больно агрессивное и дикое стадо у них получилось. Стало быть, животных надобно усмирить. И не находят ничего лучшего, кроме пропаганды сталинских времён. Поняв, что религия как опиум для народа никак уже не проканает, они опять воззвали к идеалам сталинского времени. Старый гимн на новые слова дедушки Михалкова. Серп и молот на флаге буржуазной, отнюдь не непобедимой и легендарной армии. Портреты Вождя народов и Друга утят на День Победы. Но, вот только сады цветут не для нас, а для господ, и во дворце живут новые русские графья, а не школьники… Олигархи по-прежнему разъезжают по морям на яхтах величиной с авианосец, а народ по-прежнему недоедает. Хозяева, как в свое время недоучка-семинарист, не могут, а скорее – не хотят досыта кормить свой домашний скот. Вот почему нас опять пичкают «Книгой о вкусной и здоровой пище» во всех её возможных вариациях…

© Ренарт Шарипов, текст, 2017

© Книжный ларёк, публикация, 2017