Всеволод Глуховцев. Тот, кто приносит ливни

Тот, кто приносит ливни

У меня есть знакомый, который не знаю, откуда взялся. Вроде я помню его пацаном из моего двора, но может, это не он?.. Нить ко мне из того двора давно оборвалась, и самого двора на свете нет. Было дело, я нарочно приехал туда: глянул, усмехнулся. Все по-другому, вся структура пространства – дороги, здания, деревья – все не то, не там. И вздумай я объяснить человеку, который никогда не видел этого места раньше, какое оно было – вряд ли бы тот человек меня понял.

А этот тип возник из разрыва памяти. Я шел по улице, как вдруг он вынырнул из толпы ко мне:

– Привет!

Я обалдело уставился на него. Он расхохотался:

– Ну! Ты что? Не узнал?!

Я моргнул – и вроде как узнал.

– А-а…

– Ага! – передразнил он, смеясь. – Ну, то-то и оно… Как живешь?

Я стал осторожно рассказывать, как живу, потому что убей, не мог вспомнить, как его зовут. Но и он, похоже, моего имени не помнил. Я мямлил про жену, детей, а он и слушать не стал:

– Ну, ладно! Я уж побегу, спешу… Давай!

И убежал.

Я пошел дальше, думая о странностях жизни. Было ветрено, по небу низко комкались облака, потом враз хлынуло, разогнало прохожих – холодный, не летний какой-то ливень.

С того и началось. Должно быть, он жил неподалеку от меня, но почему-то я никогда не видел его зимой. А с весны до осени дважды-трижды – это уж как маяк:

– Привет! Ты куда?.. А я брат, весь в бегах, волка ноги кормят… Ну, будь!

Однажды летом столкнулись, как всегда случайно, перекинулись парой слов. И я через минуту поймал себя на том, что иду, улыбаюсь, и хорошо мне, как было когда-то Бог знает сколько лет назад…

А через час понадобилось ехать за город. Поехал, дела сделал, только повернул обратно, как лопнул шланг гидроусилителя, из-под левого крыла повалил едкий масляный дым. Встал, вызвал аварийку. Пока ждал, небо встревожилось, затянулось серым, к приезду эвакуатора стало накрапывать, а погрузились, поехали – так прорвало, хоть святых вызывай. Дождь бушевал, сносил машины, многие вынуждены были встать у обочин, мутные реки мчались вдоль их колес. Мы ехали как по дну морскому, водила матерился, что ему не везет по жизни, но я не очень слушал.

Лето пролетело быстро. А посреди осени – и снова здравствуйте! То да се… посмеялись немного. Дождик на сей раз брызнул еле-еле, а вечером вдруг позвонил сосед по даче: беда! Взломали наш дом, сперли одеяла, ватник старый – видать, бомжи к зиме готовились. Я лишь рукой махнул: хрен с ним.

И понял, что эти встречи несут дожди и мелкий житейский дрязг. Ну и нормально, это жизнь. Мелкие неудачи вообще стоит приветствовать, они обороняют нас от крупных. Я думал об этом, шла зима, и вот прошла. Пошла весна, исчезли снега, стало весело, ветрено и пыльно, другими стали запахи и звуки. Не знаю как вам, а мне весна никогда лишней не будет, ни один ее день. Так бы и бродил по улицам, смотрел в небо… Ну и бродил, смотрел и наткнулся на него.

Он брел, понурясь, куртка нараспах.

– А, здорово, – вяло поприветствовал он.

Я ответил, он оживился:

– Ты это… не спешишь? Нет?! Слушай, айда-ка, тут тошниловка одна есть… Айда!

Дешевая закусочная с водкой на разлив. Взяли по сто грамм, две тарелки с залежалым винегретом, сели за хромой столик.

– Ну, давай, – сказал он.

Стаканы глухо брякнули, он сразу замахнул по полной, я свой споловинил, глянул на него. Он, морщась, нюхал корку хлеба, глаза слезились. Меня вдруг остро ткнула жалость.

– Ну, как дела-то твои? – я постарался выразить участие. – Что новенького?..

– Дела? – он заглянул в пустой стакан. – Дела, брат, как сажа бела. А новое… да что новое? давно забытое старое, и впрямь так.

Я промолчал, потому что был с этим не согласен. Новое – все же это новое. Старое просто всегда с нами, и твое дело, сберечь его или потерять, или самому потеряться в нем. Это и есть судьба.

Мне захотелось сказать это, но не смог, запутался. А, ладно!.. И допил остатки. Он спросил:

– Повторим?

– Погоди, – я спешил заесть сивушный дух. – Не гони.

– А, ну да, да… – как-то покорно согласился он.

Я доел, ощутил, как водка растолкнула меня изнутри, я стал больше, а мир ближе… вот он, со мной! Почудилось, что сейчас я узнаю что-то главное о жизни. Я отодвинул тарелку, облокотился о стол:

– Ты что-то мне сказать хотел?

Наши взгляды встретились. В его глазах была мутная печаль и больше ничего, но кто знает…

Он моргнул:

– Хотел? Да нет. Или… Нет! В другой раз, ладно?

Я понял так: поговорили, брат, хочу один побыть.

– Ладно, – я встал. – Ну, пока, – ударили по рукам.

Я был у двери, когда он окликнул:

– Эй!

Я обернулся. Он смотрел, улыбаясь, чуть хмельной.

– Что?

– Да так, ничего. Будь здоров! Давай, в другой раз.

– Давай, – я кивнул, вышел.

Вот и все. С той встречи прошли уже годы. Где он? Все ходит рядом, только почему-то мимо, или унесло его за тридевять земель?.. Не знаю. Ливни и неприятности, конечно, приходят ко мне и без него, это уж я так, для красного словца. И кто приносит их, не знаю – видно, до конца так и не понял жизнь. Но новое – это новое, говорил и говорить буду. И про него говорю не «был», а «есть». Есть у меня знакомый. Так мне лучше жить.

© Всеволод Глуховцев, текст, 2014

© Книжный ларёк, публикация, 2014